Советская деревня глазами ВЧК Том 2. 3

Информационные материалы ОГПУ за 1923—1929 гг.
К 1923 г. порядок подготовки информационных сводок ГПУ в основ­ном сложился, но продолжал совершенствоваться. В составе Информаци­онного отдела (штаты личного состава 30 чел., а после сокращения осе­нью — 17 чел.) функционировали три отделения: госинформации, секрет­ной информации (к концу года — внутренней информации) и иностран­ной информации (обработка иностранных газет).
Почти все виды сводок готовились отделением госинформации. Ана­литики подразделения просматривали ежедневно внутренние сводки губотделов, которые направлялись в отдел сначала по табелю срочных до­несений, а затем по расписанию, в соответствии с существующим пере­чнем вопросов. Для еженедельных сводок губотделов этот перечень был меньше по объему, то есть они получались более компактными.
Сводки с мест являлись фактическим материалом для выпускаемых ИНФО основных ежедневных госинфосводок, а также и всех более подроб­ных спецсводок: о политическом состоянии республики, о положении в Красной армии (совместно с политотделом войск ГПУ), о состоянии рынка и положении в органах кооперации (совместно с СО ГПУ) и, наконец, не­периодических сводок о сельском хозяйстве, земледелии и ликвидации го­лода, о пьянстве и выделке самогона (т.н. «пьянсводки»). Церковные сводки велись с 1922 г. и были отменены почтотелеграммой СОУ ГПУ от 27 марта 1923 г.1. Со 2 февраля 1923 г. ежедневно выпускались спецсвод­ки о состоянии советского аппарата и советских служащих (выпущено 6 номеров в 9 экземплярах)2. Отдельные сводки могли составляться по зада­ниям руководства Госполитуправления. Как видно из еженедельного до­клада начальника ИНФО В.Ф.Ашмарина от 2 февраля 1923 г., в предыду­щие две недели отдел выпустил три номера сводок о состоянии парторга­низаций, несмотря на то, что с 1922 г. в разделе № 5 госинфсводки осве­щение партийной жизни на местах предлагалось прекратить3.
Сводки выходили ежедневно, кроме воскресенья, и рассылались в день их изготовления вечером. В начале 1923 г. они направлялись в 34— 36 адресов, причем большинство экземпляров оседало в Москве. Рассыл­ка утверждалась руководством ГПУ, и, чтобы не тиражировать экземпля­ры, в резолюциях начальнику ИНФО давались указания о возможности ознакомления с ними руководителей республиканских, краевых и круп­ных областных партийных организаций. Например, С.А.Мессинг в Пет­рограде знакомил со сводками Г.Е.Зиновьева. Для примера можно при­вести список лиц, получавших ежедневную госинфсводку, и номера эк­земпляров, направляемых, им:

http://lh4.ggpht.com/sovderglazamivchk/SLkT6HW2rwI/AAAAAAAAAHg/2Ow93CICv1I/25.png
http://lh6.ggpht.com/sovderglazamivchk/SLkT6zbxcyI/AAAAAAAAAHo/EOYmqQjfLTo/26.png

№
1
Сталин

7
Менжинский и Ягода
№
2
Троцкий и Склянский
№
8
Самсонов и Благонравов

3
Каменев
№
9
Медведь
№
4
Дзержинский и Фомин
№
10
Трилиссер
№
5
Молотов и Рудзутак
№
11
Артузов
№
6
Уншлихт
№
12
Хворов
25
№ 13
Бокий
№ 25
Кацнельсон
№ 14
Петере
№ 26
Сапронов
№ 15
Радек
№ 27
Куйбышев
№ 16
Чичерин и Литвинов
№ 28
Балицкий с передачей для прочтения в ЦК КП Украины
№ 17
Томский
№ 29
Павлуновский с передачей для прочтения в Сиббюро РКП
№ 18
Шмидт
№ 30
Альпов с передачей для прочтения в Югвостбюро РКП
№ 19
Стеклов
№ 31
Русанов с передачей для прочтения в Туркбюро РКП
№ 20
Сольц
№ 32
Апетер с передачей для прочтения в ЦБ КП Белоруссии
№ 21
Зеленский
№ 33
Каширин с передачей для прочтения в областком РКП
№ 22
Халатов
№ 34
Мессинг
№ 23
Антонов-Овсеенко
№ 35
Мороз с передачей для прочтения в Уралбюро РКП
№ 24
Долецкий
№ 36
в дела информотдела ГПУ
Отсюда видно, что, по всей вероятности, из-за состояния здоровья В.И.Ленин таких сводок больше не получал.
Помимо ежедневных сводок практиковалась рассылка выписок из них заинтересованным лицам и учреждениям по принадлежности. Поступав­шие адресатам пакеты со сводками вскрывались ими лично. Они могли подшиваться в «особо секретные папки» или уничтожаться по актам с уведомлением ИНФО ОГПУ. Снятие копий со сводок запрещалось5.
Ежедневные сводки с мест использовались также отделением секрет­ной информации ИНФО при подготовке полных ежемесячных политико-экономических обзоров. Этот документ подлежал согласованию с опера­тивными отделами и утверждался руководством ГПУ. Как правило, под­готовленный месячный обзор печатался в течение недели и рассылался помимо инстанций, вплоть до губотделов через полномочные представи­тельства ГПУ в регионах.
В течение января 1923 г. это отделение секретной информации по по­ручению В.Р.Менжинского готовило материалы для тезисов его доклада о положении крестьянства в связи с предстоящим установлением ставок продналога, намечавшемся на март. «В тезисах, — как указывалось в от­чете ИНФО, — должны быть отмечены все моменты, грозящие отрывом крестьянства от рабочего класса, с указанием на последствия проводимой в деревне продналоговой политики»6.
Информация с мест имела для власти огромное значение, так как ох­ватывала все сферы4 жизни страны. Об этом свидетельствует разнообразие тематики сводок и регулярность подготовки месячных обзоров по всем советским республикам и регионам России. Руководство ГПУ заботила четкая организация информационно-аналитической деятельности, кото­рая во многом зависела от постановки этой работы в местных органах. Важная составляющая механизма госинформации — ее ритмичность, этому мешала несвоевременная доставка сводок в центр губотделами ГПУ. В связи с этим заместитель председателя ГПУ И.С.Уншлихт 5 фев­раля 1923 г. направил во все губотделы подготовленную в ИНФО почто-телеграмму с грозным требованием не задерживать подачу сводок более
26
чем на два дня, так как при проверках выяснились факты, когда готовые материалы, как было замечено, «валялись» в губотделах неделями. Не­исполнение указания расценивалось руководством ГПУ «как халатное от­ношение к делу»7. Чтобы облегчить работу местных органов и наладить регулярную доставку сводок в ИНФО ГПУ, с 21 апреля 1923 г. были от­менены трехдневные сводки, а недельные материалы для госинформации следовало «аккуратнее» высылать фельдъегерской почтой**.
В течение всего 1923 г. Госполитуправление требовало «усилить ин­формацию» о состоянии сельскохозяйственных работ и о реагировании деревенского населения, особенно в связи с налоговой кампанией. Москву интересовали вопросы проведения посевной и сбора урожая9.
28 сентября 1923 г. Г.Г.Ягода и начальник ИНФО Ашмарин направи­ли на места циркулярную почтотелеграмму, в которой выражалось бес­покойство о ходе кампании по продналогу и закупке хлеба. В ней ука­зывалось: «Информация [по] кампании единсельхозналога крайне слаба. Усильте освещение вопросов: отношение крестьянства, антиналоговая агитация и срыв кампании, отношение ден[ежной] и натур[альной] части налога, экономическое] положение крестьянства [в] связи [с] налогами, действия продорганов и инспектуры, выполнение [в] процентах налога. Параллельно освещайте состояние закупки хлеба для экспорта, отноше­ние населения, влияние на хлебные цены, роль государственных] и кооперативных] органов и частных лиц, недостатки в кампании»10. Сле­дует отметить, что для информирования руководства страны в течение всех последующих годов вопросы, касающиеся деревни, регулярно стави­лись центром перед территориальными органами.
Руководство ГПУ понимало важность таких событий, как болезнь и возможная смерть лидера советского государства Ленина, и готовило со­ответствующие информационные материалы о реакции населения. В связи с правительственным сообщением от 12 марта 1923 г. о состоянии здоровья Ленина, буквально на следующий день, Уншлихт и Менжин­ский подписали телеграмму, адресованную лично полномочным предста­вителям ГПУ, председателям губотделов, особого и транспортного отделов ГПУ, в которой данное обстоятельство теснейшим образом увязывалось с осложнением международного и внутриполитического положения в рес­публике. В телеграмме отмечалось, что правительственное сообщение о болезни вождя «указывает на возможность более длительного неучастия его в руководящей работе». Далее говорилось, что «временный уход тов. Ленина», без всякого сомнения, создаст в стране осложнения, и контрре­волюционеры станут распространять «панику и провокационные слухи среди населения, особенно среди крестьянства»11. В этой обстановке ор­ганам ГПУ предлагалось максимально мобилизовать все свои силы на борьбу с савинковским, балаховским и петлюровским бандитизмом, уси­лить внимание к пропагандистской деятельности российских социалисти­ческих партий среди командного состава армии и флота, организовать ох­рану коммуникаций и других особо важных объектов. Одновременно че­кисты нацеливались на тесную связь с партийными организациями, «с широкими рабочими, крестьянскими и красноармейскими массами» и во­обще должны были отслеживать настроения всех слоев населения12. В числе прочих мер органам ГПУ предписывалось привлекать к самой стро­гой ответственности «шептунов, сплетников, вне зависимости от партий­ной принадлежности и от занимаемого поста»13.
27
24 марта 1923 г. ИНФО ГПУ по поручению руководства подготовило «Краткий доклад о впечатлении, произведенном на население РСФСР пра­вительственным сообщением о болезни т. Ленина». Как интересный исто­рический документ доклад заслуживает внимания. Авторами сделаны не­которые смелые выводы и обобщения о настроениях населения в перелом­ный для республики момент. Как указано в документе, он был подготов­лен по материалам «значительного числа губерний». При этом с сожале­нием отмечено, что в ИНФО почти отсутствовала секретная информация о реагировании на болезнь Владимира Ильича военнослужащих Красной армии. В докладе также констатировалось, что правительственное сообще­ние «резко всколыхнуло широкие массы населения, вызвав множество слухов, толков, прогнозов и прочее», а также «дало возможность лишний раз убедиться в безусловной благожелательности, в крайних случаях, ло­яльности широких масс в отношении Советской власти». Если рабочие, как отмечено в докладе, повсеместно выражали «глубокое соболезнова­ние» по случаю болезни В.И.Ленина, то «крестьянство отнеслось к извес­тиям значительно пассивнее». Делая такое заключение, аналитики ИНФО поспешили тут же оговориться, что им известна только позиция крестьян, населяющих пригороды и полосу отчуждения железных дорог. «В под­линную деревню, — писали они, — известия о болезни тов. Ленина толь­ко начали проникать и исчерпывающими данными по этому вопросу Сек­ретная Информация еще не располагает». Эсеры, анархисты, меньшевики и другие партии «остались совершенно инертными», а советские служа­щие и обыватели, названные «мелкобуржуазными группами», к известию о болезни «отнеслись весьма сдержанно» и от открытых высказываний воздерживались. В докладе указывалось, что распространившееся среди народа недоверие к правительственному сообщению, с одной стороны, по­родило «довольно распространенное сожаление об уходе из правительства "единственного крупного работника"», а с другой, толки и прогнозы отно­сительно возможных его преемников. В числе таковых называли Троцкого, причем с оговоркой «без особого сочувствия», что, по мнению авторов докла­да, можно было отнести и «за счет еще не изжитого антисемитизма масс». Также в народе упоминались фамилии Каменева, Бухарина, Зиновьева и Дзержинского. Имели место и толки о неизбежном расколе РКЩб)14.
Недоверие к правительственному сообщению вызывали, согласно до­кладу, так называемые «нелепые слухи», например, что Ленин умер, что состояние его здоровья более тяжелое, болезнь неизлечимая и на работу он не вернется. Кроме того, причину болезни Владимира Ильича связы­вали с рурскими событиями в Германии. Составители доклада называли «курьезными слухами» мнения, что Ленина бог покарал за разорение храмов, и якобы его «поправление» произошло из-за расстрела чекистами родственника Ильича, что «болезнь вызвана разочарованием в НЭПе, что в случае смерти вождя красноармейцы не будут воевать и свергнут Со­ветскую власть» и другие15.
Ленин скончался в начале следующего года. Председатель ОГПУ Ф.Э.Дзержинский в 14 часов 22 января направил телеграмму во все ор­ганы ОГПУ следующего содержания: «Вчера в 7 часов скоропостижно скончался Владимир Ильич, о чем извещает правительственное сообще­ние. Наши органы должны: Первое — мобилизовать. Второе — сохранить полное спокойствие и предотвратить панику, не давая для нее поводов внешними проявлениями и необоснованными массовыми арестами. Тре­тье — выявлять настроение масс и улицы. Четвертое — обратить главное
28
внимание на черносотенцев, монархистов, белогвардейцев. Пятое — ока­зать все содействие для поднятия духа армии. Шестое — сплотиться во­круг губкома, руководствуясь его указаниями. Седьмое — о всем важном держать нас в курсе»16.
Создание Советского Союза вызвало новую реорганизацию в органах госбезопасности, связанную с созданием общесоюзного Объединенного госполитуправления — ОГПУ. К этому времени был накоплен достаточ­ный опыт ведения оперативной, аналитической и информационной рабо­ты на более высоком, нежели в гражданскую войну, уровне. После всех реорганизаций и мер по сокращению штатов ИНФО сохранил свое место в составе Секретно-оперативного управления. Новый руководитель отдела Г.Е.Прокофьев, его заместитель А.С.Буцевич добились значительного усо­вершенствования работы информационных аппаратов, укрепления их связей с оперативными подразделениями и улучшения взаимодействия органов ОГПУ на местах с центром.
В пояснительной записке к штатам Информационного отдела ОГПУ 8 февраля 1924 г. подробным образом была расписана функциональность отделения по обработке сводок (бывшее отделение госинформации). Этот документ имеет существенное значение для исследователей, так как дает достаточно полное представление о требованиях к информационным ма­териалам, а значит, о полноте и достоверности документального источни­ка17. В задачу подразделения, которое специализировалось на освещении настроений в рабочей и крестьянской среде, на анализе состояния госпро­мышленности и других жизненно важных сторон жизни государства, входили следующие работы:
1. Просмотр «сырых» или «полусырых», то есть первичных, матери­алов, собранных в отделах ОГПУ и поступивших в виде сводок с мест.
2. Составление на основании этих первичных материалов ежедневныхсводок для оперативных отделов, а в отдельных случаях, по заданиям за­местителей начальника ОГПУ — выписок из них для информирования«ответственных руководителей центральных советских органов».
3. Обработка местных материалов и их систематизация по соответст­вующим рубрикам, предназначенным для основных отделов и управле­ний ОГПУ, а также «по важнейшим видам хозяйственной работы».

4. Составление, предположительно, недельных сводок по районам,предназначенных также для основных отделов и управлений ОГПУ, груп­пировка информационных материалов по главным направлениям работыОГПУ и «важнейшим хозяйственным моментам жизни СССР».
5. Подготовка с использованием всего имеющегося в отделе информа­ционного материала итоговых документов для выводов по работе и дляболее точной характеристики районов.
6. Проработка материалов с целью выявления намечающихся тенден­ций «в том или ином политическом, социальном или экономическом отно­шении», которые требовали внимания Коллегии ОГПУ и «информирова­ния соответствующих центральных, партийных и советских инстанций».
7. Подготовка указаний информационным аппаратам по существу ихсводок.
8. На основании фактического материала изучение отдельных вопро­сов, в том числе крестьянского; сличение данных с материалами Цент­рального статистического управления, привлечение в качестве консуль­тантов ответственных работников, заинтересованных в выводах ведомств,направление для уточнения на места запросов по существу сводок; состав-
29
ление месячных обзоров для важнейших советских органов и для местных органов ОГПУ по разделам: «Рабочие», «Крестьяне», «Красная Армия», «Национальный вопрос», «Заграничная эмиграция», «Антисоветские пар­тии», «Преступность и борьба с нею», «Важнейшие политические дела».
9. Наблюдение за проведением в жизнь важнейших декретов совет­ской власти, распоряжений правительства, кампаний, «носящих ударныйхарактер», за работой советского и хозяйственного аппаратов, деятель­ность которых отражала настроение «рабоче-крестьянской периферии».
10. Проверка исполнения предыдущих указаний на места, а такжеанализ информации о принятых там мерах по ликвидации дефектов хо­зяйственной и советской работы, отражающихся на настроениях рабочихи крестьян.
11. Сбор и хранение информационных материалов, а также учет мер,принятых по выявленным недостаткам.
Одновременно на имя Ягоды и Менжинского начальник ИНФО Проко­фьев также 8 февраля направил записку об объемах работы Отдела, в ос­нову которой были положены те же материалы, что и в указанной выше объяснительной записке к штатам, но содержались и дополнительные данные по подготовке информационных сводок18. В документе подтверж­дался принцип строгой конспирации в ознакомлении со сводками руково­дителей ведомств под их персональную ответственность. Отмечалось, что «сгруппированный материал выпускается в виде районных периодичес­ких недельных сводок, что заменяет собой бывшую госинфсводку», а сводки по направлениям работы отделов были представлены как их ин­формационные сводки. В записке особо подчеркивалась важность подго­товки месячных политических обзоров по СССР для ЦК РКП(б) и высших органов государственной власти. «Эти доклады, — указывалось в доку­менте, — составляются обязательно с анализом приведенного фактическо­го и цифрового материала и соответствующими выводами»19. Составители обзоров из числа аналитиков ИНФО считались постоянными ответствен­ными референтами, специализировавшимися на конкретных рубриках, а в качестве консультантов для согласования выводов и обобщений привле­кались руководители наркоматов и центральных учреждений, а также по­мощники начальников отделов ОГПУ. Обзоры по районам, составленные на основании присланных в центр местных материалов, а также информа­ции управлений и отделов ОГПУ, направлялись не только этим подразде­лениям, но и на места «для более правильной ориентировки ГО ОГПУ в их повседневной работе»20. Трехдневные сводки ИНФО так называемых «важнейших сведений», содержащие политическую, экономическую и дру­гую информацию по той или иной республике, краю, губернии или области, как правило, выпускались с кратким резюме: «тяга крестьян к переселе­нию», «опасность недосева в горных округах», «единого налога сдали 102% задания», «в губернии развивается уголовный бандитизм», «на складах Наркомпрода испорчено 40 тысяч пудов хлеба» и тому подобное21.
Важной вехой в совершенствовании информационной работы ОГПУ стала подготовка, по-видимому, параллельно с названными докладами, циркулярного письма № 3 (34) от 23 февраля 1924 г., которое за подпи­сью Ягоды направлялось лично начальникам губотделов под грифом «со­вершенно секретно». По существу документ представлял собой подробную инструкцию, состоящую из разделов, в которых определялись основные проблемы, задачи и сама постановка информационной работы. Письмо на­чиналось с критики работы местного информационного аппарата, деятель-
30
ность которого признавалась неудовлетворительной, так как «не находит­ся на уровне задач, стоящих перед соввластью в современной политичес­кой и экономической обстановке». Категорически утверждалось, что ин­формационные подразделения губотделов «за последние два года не вы­полнили тех задач, которые логически ставились перед ними ходом разви­тия НЭПа»22. В качестве основной причины такого положения дел назы­вались следующие недочеты: освещение положения в основном в админи­стративных центрах, средства информации не проникали непосредственно в деревню, а группировались в городах; сбор информации преимуществен­но базировался на так называемом «казенном осведомлении», путем полу­чения сведений полугласного характера через административные и хозяй­ственные органы (милиция, отделы исполкомов советов и т.д.). Как общий недостаток всех госинфсводок отмечалось то, что они не раскрыва­ли в полной мере «настроения широких масс» в связи с экономической политикой государства. Как указывали авторы письма, информационные подразделения часто направляли в ОГПУ «мелкие, иногда избитые факты и основной своей деятельностью считают фиксирование их в незначитель­ные по качеству пухлые госинфсводки. Последние, являясь отображением деятельности информаппарата, малосодержательны и освещают действи­тельную жизнь губернии, и особенно по рабоче-крестьянской периферии, нередко слабее, чем иная газета. Подчас эти сводки носят столь шаблон­ный характер, что одни и те же сведения перепечатываются из сводки в сводку почти без всяких изменений и даже с сокращением неудачных ре­дакционных оборотов»23. В качестве основных недостатков госинфсводок в письме названы следующие: нерегулярность и неритмичность их поступ­ления («приходят редко»); помещение запоздалого материала; включение сведений общего и крайне неопределенного характера (например, «настро­ения неудовлетворительные», «недовольство продналогом» и т.д.); общие характеристики губернии, а не конкретно по районам ее территории; от­сутствие дат событий и указаний на источник сведений; отсутствие дан­ных о принятых мерах по конкретным фактам24.
Наличие вышеназванных недостатков и частое использование местны­ми инфо так называемого «казенного осведомления» порождало в аппа­рате ОГПУ негативное отношение к составлению сводок. Следует отме­тить, что такого рода настроения нередко исходили от руководителей не­которых оперативных подразделений, которых не устраивало, что инфор­мация, в том числе и их собственная, шла в центр независимо от них. В циркулярном письме, выражавшем точку зрения руководства ОГПУ, под­черкивалась большая значимость госинформации для всех органов совет­ской власти. Было отмечено, что хорошо налаженный и правильно функ­ционирующий информационный аппарат, равномерно охватывающий всю территорию СССР, проникающий, в частности, и в деревню, позволяю­щий «быстро и своевременно получать всестороннее освещение всей эко­номической и политической жизни Союза», в особенности «настроений и быта его рабоче-крестьянской периферии, необходим для правильного разрешения стоящих перед нею (советской властью. — В.В.) политичес­ких и экономических задач». При этом особо подчеркивалось, что в дан­ный момент жизненно важным для государства является перенесение «значительной доли внимания Советской власти в вопросе улучшения экономического состояния страны на крестьянство»25. В связи с такой оценкой обстановки и вытекающих отсюда основных политических задач в ходе оперативной деятельности органов ОГПУ требовалось получать ин-
31
формацию обо всех колебаниях, являющихся «результатом сельскохозяй­ственной политики в крестьянской среде». Кроме того, было обязатель­ным активное фиксирование «отрицательных и положительных сторон в проведении этой политики на местах, гибкости в отражении и усвоении всех социальных, бытовых, национальных и других особенностей данного региона». Высокий уровень информационного аппарата, как полагали аналитики ИНФО, позволил бы «предвидеть назревающие конфликты и кризисы (вроде пресловутых ножниц) и, если не полностью ликвидиро­вать их предупредительными мерами, то, по крайней мере, сильно смяг­чить»26. Выявленные дефекты работы хозяйственного и советского аппа­рата, отрицательно отражавшиеся на настроениях рабочих и крестьян, должны были устраняться при постоянном и своевременном информиро­вании губернских органов и контроле со стороны ОГПУ. В качестве от­рицательного примера, возникшего из-за недостаточного внимания всех исполнительных органов, называлось такое явление, как «ножницы цен» на сельскохозяйственные и промышленные товары, что стало поводом для недовольства и в крестьянской, и в рабочей среде.
В циркулярном письме были сформулированы те вопросы в отноше­нии деревни, которыми следовало руководствоваться при сборе информа­ции и освещении этих данных в сводках, регулярно направляемых в центр. К ним относились следующие десять групп вопросов: быт и на­строение деревни, политическое настроение крестьянства и отдельных со­ставляющих его слоев (интеллигенция, кулаки, торговцы, мелкие пред­приниматели, ремесленники, середняки, бедняки и батраки) и отношение к соввласти, Красной армии, РКП(б) и, в частности, борьба кулаков за политическое равноправие; взаимоотношения отдельных слоев деревни между собой (кабальные сделки, ростовщичество, имеют ли место отхо­жие промыслы в сравнении с довоенным периодом), отношение крестьян к налоговой и земельной политике советской власти и ее низовому аппа­рату (злоупотребления последнего и явления произвола), виды налогов, их размеры и отношение к ним, страхование построек и посевов и другие «поборы», критикуемые населением как добавочные налоги, денежное обращение в деревне и, в частности, отношение к советским денежным знакам, червонцу и выпускаемой твердой мелкой валюте, кассы взаимо­помощи, есть ли они, кто ими пользуется и как к ним относятся в де­ревне; цены на важнейшие продукты на селе и, в связи с этим, в какой мере кустарничество вытесняет продукты промышленности; низовая ко­операция и отношение к ней различных слоев населения, состояние ко­операции и частной торговли; заболевания в деревне; школа, ячейка, шефство над деревней и культурная жизнь деревни; религиозные настро­ения и духовенство; пьянство, выгонка самогона и развитие хулиганства; антисоветские элементы на селе; бывшие красноармейцы, их роль и вли­яние в деревне, солдаты империалистической войны и инвалиды, белые офицеры и их влияние; переменный состав территориальных войск Крас­ной Армии, отношение в деревне к армии.-
В разделе циркуляра, где шла речь о преступности в деревне, необхо­димо было отмечать проявления политического и уголовного бандитизма, факты произвола местных властей и землеустроителей, взяточничество, ростовщичество, конокрадство, грабежи, поджоги и убийства, развитие самогоноварения и вообще отношение населения к преступности.
В числе других вопросов, относящихся к деревенской жизни, следовало освещать национальные вопросы, особенно коллизии, связанные с нацмень-
32
шинствами, а также работу советского аппарата: народных судов, коопе­ративных и хозяйственных органов. Как значительные на фоне губернии события, подлежали включению в сводки данные об антисоветских парти­ях, съездах агрономов, кооператоров, сельских учителей и так далее27.
Основной в работе инфаго (информационный губернский отдел) счита­лась оперативная информация, а в качестве подсобного средства — «ка­зенное осведомление» (через советские органы, милицию, губернские ин­формационные тройки, партийные ячейки, местные комитеты, рабкоров). В качестве дополнительной информации рассматривались письма из де­ревни и письма красноармейцев2^.
Несмотря на то, что указания по содержанию и полноте сводок выте­кали из анализа недостатков госинформации и сформулированных вопро­сов для информационных структур ОГПУ, циркулярное письмо содержа­ло четкий регламент требований, предъявляемых ко всем местным орга­нам при составлении сводок. В частности, эти требования предполагали: брать в основу информации оперативные данные; так называемый «до­бавляющий материал» (открытый, полуоткрытый) использовать «для вы­полнения обширных заданий по экономической линии», но с обязатель­ным указанием источника сведений; кратко излагать информацию, груп­пируя ее по фактам, по характеру событий или явлений, практикуя циф­ровой подсчет аналогичных данных, а выражение типа «удовлетворитель­но» не употреблять вообще или же иллюстрировать фактическими мате­риалами; при передаче сведений по всей губернии (области) точно указы­вать размер явления и «его территориальный охват»; приводить даты, к которым относятся события; во всех случаях указывать на не принятые меры по существу того или иного явления, а в последующих сводках от­мечать результаты устранения недостатков29.
Нормативный документ обращал внимание руководителей органов ОГПУ на персональный пересмотр личного состава инфаго и уездных уполномоченных губотделов по информации и на инструктирование со­трудников по составлению сводок применительно к новым требованиям, обязывал их обращать «самое серьезное внимание» на качество составляе­мых сводок и донесений. Указывалось на необходимость дважды в месяц докладывать в ИНФО ОГПУ, а также полномочным представителям о ходе реорганизации информационной работы. Циркулярное письмо закан­чивалось призывом к личному составу информационных подразделений, который гласил: «Необходимо самым решительным образом преодолеть ту рутину, которая создалась в деле информации и в особенности предрассу­док, что для информации нужны те неопределенные и ничего не говоря­щие сведения, которые только и помещались в госинфсводках»30.
Некоторые разъяснения по подготовке сводок содержались также в препроводительном к циркуляру № 34 письме в органы ОГПУ, подписан­ном начальником ИНФО Прокофьевым 23 февраля 1924 г. (№ 310051). В частности уточнялось, что примерные перечни вопросов «не являются обязательными для освещения в каждой отдельной сводке, посылаемой в Информационный отдел»; их назначение — систематизировать информа­цию «в определенной последовательности» с тем, чтобы «получилось опи­сание того района, из которого поступила информация»31. В качестве при­мера более подробного, нежели в вопроснике, освещения того или иного явления в препроводительном письме приводилась следующая ситуация: ♦Допустим, в деревне начинает развиваться хулиганство и достигает таких размеров, что это ставит вопрос о мерах борьбы с ним в губернских
2—4641
33
и уездных органах. Начальник губотдела ОГПУ должен немедленно сооб­щать нам об этом, осветив детально, как это явление, так и его причи­ны»32. В информационных сводках по деревне рекомендовалось использо­вать материалы дел о взыскании продовольственного налога. Особенно под­черкивалось, что необходимо отмечать явления, которые, «развиваясь в течение ближайших месяцев или лет, могут дать весьма отрицательные последствия для одной из жизненных задач соввласти в деревне — смычке и будут служить тем началом, которое, развиваясь, может организовать крестьянство, как противопоставляющее себя городу и пролетариату»33.
Как показали дальнейшие события, циркулярное письмо № 34 сыгра­ло свою роль в деле улучшения работы по информации, но оно не имело столь быстрого эффекта, на который рассчитывали разработчики ИНФО ОГПУ и руководство Госполитуправления. Его исполнение было взято под жесткий контроль лично Ягодой, о чем свидетельствовали доклады на его имя и личное участие в подготовке проектов документов по линии информации.
Приведенные выше сведения о постановке информационной работы дают представление о сводке как историческом источнике. Они очень важны для источниковедческого анализа информационных материалов, так как аналитики ИНФО ОГПУ, делая замечания и предложения по со­держанию сводок, добивались получения необходимых для службы дан­ных в свете установок руководства ведомства, заинтересованного знать подлинную обстановку на местах и как можно более оперативно и точно довести ее до большевистских верхов. Факты и явления, которые требо­вали отражения в госинформации, свидетельствуют, что освещению под­лежали самые насущные и животрепещущие проблемы жизни государст­ва в условиях новой экономической политики.
Среди вопросов, которые отмечены в циркуляре № 34 как обязатель­ные для сводок, — проявления уголовного и политического бандитизма. В дополнение к этому 3 мая 1924 г. 00 и КРО ОГПУ подготовили со­вместный циркуляр № 141546/96, который, помимо полномочных пред­ставительств и губотделов ОГПУ, адресовался в особые отделы МВО и Приволжского военного округа. Согласно документу, уголовный банди­тизм в деревнях, выражавшийся в виде конокрадства, вооруженных на­летов, поджогов, злонамеренного хулиганства рассматривался как имею­щий политическое значение34.
В циркуляре № 34 особо был отмечен вопрос об отражении в пред­ставляемой информации процессов, происходивших в деревне в связи с переходом Красной армии к так называемой милиционно-территориаль-ной системе. В связи с этим новобранцы, в основном — деревенская мо­лодежь, направлялись на сборы в близлежащие территориальные воин­ские части и, таким образом, как «переменный состав», оказывались во время службы более тесно связаными с деревенской средой. Естественно, что на них оказывали самое непосредственное влияние все процессы, про­исходившие в деревне. В связи с этим 31 мая 1924 г. во все ПП ОГПУ, особые отделы МВО, ПриВО и ЗакВО направлена почтотелеграмма (№ 178679) об укреплении информационных аппаратов в районах форми­рования территориальных частей35.
Более полно итоги работы информационных подразделений ОГПУ были подведены начальником ИНФО Прокофьевым в докладной записке о работе отдела на 1 июня 1924 г. (подписана 7 июля 1924 г.). В ней содержалось больше оптимизма о деятельности инфаго, так как настой-
34
чивое внимание центра к этой линии работы, организационные и другие меры позволили добиться некоторых улучшений. Положительную роль, как указано в документе, сыграли инспекторские поездки в 27 губерний и 65 уездов. Циркуляр № 34 «местами был принят довольно сочувствен­но, — как сообщалось в докладной записке, — что объясняется, с одной стороны, тем, что многие не знали, что вообще делать с информацией, а отдельные губотделы, учитывая ее значение, сами стали на путь, кото­рый был предрешен в центре». Однако там же отмечалось, что «циркуляр небольшим числом губотделов был положен под сукно»36.
В связи с тем, что некоторые информационные документы характери­зовались инспекторами ИНФО как результат механической обработки «скверной информации губтроек», которые отстаивали «только лишь местные интересы», то последние по настоянию ОГПУ были упразднены. В докладной записке отмечалось, что после их ликвидации в статистике массовых выступлений «количество забастовок по Союзу сразу увеличи­лось»37. ИНФО ОГПУ сделал однозначный вывод, что в отсутствие троек губотделы, не считаясь с местническими интересами, стали предостав­лять центру более точную информацию по своим источникам сведений. Все поступающие с мест материалы использовались отделом для состав­ления трехдневных сводок, отдельных докладов и месячных обзоров.
Одновременно наблюдалось увеличение числа адресатов — пользовате­лей итоговыми документами и расширение списка рассылки выписок из них в отделы ЦК РКП(б), наркоматы и другие учреждения. Любопытно, что в докладной записке Прокофьева выражалась обеспокоенность тем, что значительное количество адресатов, получавших материалы ИНФО, в частности Наркомзем, недостаточно использовало информацию ОГПУ, не принимало необходимых организационных мер. Чтобы повысить дей­ственность информации, ИНФО предлагал более активно сообщать о не­достатках в ЦКК РКП(б), устанавливать непосредственные контакты с аппаратами руководителей различных ведомств, чтобы получать от них конкретные задания и сообщать о принятых мерах, повышать темпы об­работки и доведение до адресатов материалов, полученных от губотделов3^.
Как видно из доклада, в Отделе остро стоял вопрос с кадрами рефе­рентов, занимавшихся обработкой материалов, так как к июлю 1924 г. их было всего 7 человек. Непосредственно начальнику Отдела подчиня­лась группа консультантов, которая распределяла ответственность по ве­домствам (Наркомфин, Наркомзем, Наркомтруд и ВЦСПС).
Разделяя выводы и предложения начальника ИНФО, заместитель председателя ОГПУ Ягода 23 июля 1924 г. утвердил Инструкцию по ор­ганизации работы информационных аппаратов на местах, подготовлен­ную Прокофьевым. Раздел Инструкции «Составление сводок» содержал учет всех требований, которые аккумулировались в Отделе. Еще раз стро­го подчеркивалось, что губотделы, как «боевой орган ОГПУ в губернии», обязаны давать в сводках только объективную картину, не руководству­ясь никакими посторонними соображениями. Наряду с этим указыва­лось, что при подаче материала не следует подходить формально, нужно исходить из существующих реалий. «В сводках, — записано в Инструк­ции, — должна сохраниться известная преемственность с предыдущим и отмечаться те или иные намечающиеся явления или же изменения, уже отмеченные ранее. В примерном перечне даются лишь относительные рамки сводки. Придерживаться их не является обязательным, так как
35
«никакой вопросник никогда не сможет предвидеть всего, могущего встретиться в реальной жизни»39.
В циркуляре N° 34 только вскользь упоминалось, что при характерис­тике того или иного региона следует освещать национальные особеннос­ти. В связи с этим в дополнение к нему в ИНФО ОГПУ было подготов­лено циркулярное письмо № 36 от 9 июля 1924 г. № 311028/С о недо­статках с информацией в губотделах национальных республик и облас­тей, а также в местностях, где проживают национальные меньшинства40. Как отмечалось, в сводках в основном отсутствовала информация о наци­ональных или сословных (казаки и крестьяне) особенностях в регионе, связанных с политической обстановкой, характером советского стро­ительства и деятельности экономических органов. Авторы циркулярного письма решительно осуждали информацию, подаваемую в «великодер­жавном, шовинистическом духе». Местным органам вменялось в обязан­ность обращать особое внимание на все формы великорусского шовиниз­ма, контролируя соответствие фактически проводимой национальной по­литики, особенно в сфере экономических отношений, принятым по этому вопросу партийным решениям. Циркуляр требовал более четкого выявле­ния причин, негативно влиявших на национальные и сословные отноше­ния, например, между иногородними крестьянами и казачеством, между народностями, племенами, родами и в целом — между русским и наци­ональным населением. Причем следовало указывать, на какой почве про­изошли столкновения (за владение пахотной землей, на почве сенокосов, пользования водой, лесом, пастбищами и т.д.), как отражается на поли­тическом настроении района преобладание в низовом советском аппарате и других органах власти представителей национальных, племенных или родовых групп. По сельским районам с неоднородным национальным со­ставом в сводках предлагалось помещать информацию и о том, как отра­зилась на каждой по отдельности этнической группе засуха, градобитие, нашествие вредителей и другие стихийные бедствия.
В связи с неурожаем в ряде губерний 24 июля 1924 г. Ягода подписал большое циркулярное письмо № 311319/С, направленное в ПП и губот-делы этих районов, в котором констатировалось, что данное обстоятель­ство вызывает «угнетенное и даже паническое настроение среди крес­тьянства». Документ содержал прогноз ухудшения экономического поло­жения в деревне, что вызовет в ней нежелательные для власти процессы: общее падение сельского хозяйства, усиление расслоения деревни, рост числа безлошадных крестьян, закабаление бедноты и ее бегство в города и благополучные районы в поисках заработка, спекуляция хлебом, скач­ки цен на скот, особенно на лошадей, весной в период весенней пахоты и другие отрицательные явления. «Не следует забывать, — отмечалось в письме ОГПУ, — что за последние годы крестьянство политически зна­чительно поднялось, от политической пассивности крестьянства в 21 году почти не осталось следа»41.
По линии ИНФО его местным подразделениям было предложено по­дробно освещать положение деревни, которое накалялось в условиях не­урожая. С точки зрения характеристики сводок по данной теме докумен­тальный источник заслуживает того, чтобы вопросы, составленные спе­циалистами Отдела, были приведены дословно:
«Особое внимание надо обратить на те экономические процессы, какие происходят в самой деревне. В частности, необходимо информировать о следующем: 1. Количество голодающих и питающихся суррогатами.
36
2. Кабальные сделки на хлеб, семена и т.д., их характер, приблизитель­ное распространение и намечающаяся борьба с ними. 3. Сколько сбывает­ся скота, куда и по каким ценам, какая часть его еще сохранилась. 4. Много ли ушло совсем и временно (переселение, на заработки и что ста­лось с их землей). 5. Размеры обработки под озими, сева озимых, подго­товки под яровые. 6. Семссуда, своевременно ли она пришла в деревню, качество семян, как и среди кого распределены и на каких условиях (т.е. не попали ли зажиточным, не ставится ли тяжелых условий при будущем возврате семян), достаточно ли их. 7. Сельскохозяйственный кредит и ссуды на поддержку и восстановление крестьянского хозяйства живым и мертвым инвентарем, хлебом и т.д., кто их получает и на каких услови­ях. 8. Работа низовой потребительской и сельскохозяйственной коопера­ции в пораженных районах, цены на хлеб и другие продукты в низовых кооперативах и частной торговле. Состав кооперативных органов и кто яв­ляется членами кооперативов (особенно учреждений с/х кредитной коопе­рации). 9. Какие промысла и подсобные заработки имеются налицо, их размеры, какие общественные и т.п. работы проводятся для того, чтобы дать средства существования голодающим (мелиоративные, лесные, шос­сейные и т.д.), и в каком размере. 10. Комитеты взаимопомощи и комне-замы (на Украине) — роль их, а также отделений Союза Рабземлес (пос­леднего особенно в отношении батрачества), в системе мероприятий по борьбе с последствиями неурожая (например, раздача непосредственно через них некоторых ссуд — например, семссуды, контроль и экспертиза при выдаче ссуд и с/х кредита и т.д.). 11. Отношение к с/х и другим (на местный бюджет) налогам в неурожайных губерниях. С кого они будут со­бираться, как осуществляются при этом льготы семьям красноармейцев и бедноте. Систематически освещать, как проходит налоговая кампания и отношение к ней различных групп населения. В районах, где ранее имели место массовые репрессии на почве сбора налога 1923—1924 гг., на на­строение населения, в связи с налоговой кампанией, обратить особое вни­мание. 12. Большое внимание надо уделить работе низового советского ап­парата в лице вол[остных] и сельвластей. 13. Распространение эпидемий в неурожайных районах и борьба с ними. 14. Настроение допризывников и переменного состава терармейцев (в связи с этим оценка результатов воз­можного призыва на сбор в текущем году). 15. Больше внимания уделить также земельному вопросу, переделам земли, земельным сделкам, взаимо­отношению населения с лесным ведомством и т.д., а также работе земле­меров, землеустроителей и агрономического персонала всякого рода, так как все недочеты и злоупотребления на этой почве в районах с понижен­ным настроением могут послужить поводом для серьезного недовольства и эксцессов. Особенно важно это в местностях с разнородным в националь­ном отношении населением, где на этой почве настроение и обычно край­не обостренное. 16. В районах с различным национальным населением не­обходимо обращать внимание, не наблюдается [ли] неравномерность при распределении семссуды и т.д. (или даже полный захват) одной частью многонационального населения в ущерб другой. Все это, а также настро­ения деревни, явления недовольства в деревне и будирование в ней анти­советских элементов, если последнее, как, например, агитация за крест-союзы, носит массовый характер, должна широко освещаться в ежене­дельных сводках. В них необходимо указывать примерный размер и тер­риториальное распространение каждого явления (например, число случа­ев того или иного зарегистрированного явления и т.д.), отнюдь не ограни-
37
чиваясь общими местами. При этом по п.п. 1, 3, 4, 5, 9 могут быть ис­пользуемы специальные цифровые данные, а по остальным даваться фак­тический материал — по оперативным данным...»42.
Весь конкретный материал о явлениях преступного характера должен был передаваться немедленно в СО, ЭКО и в необходимых случаях в виде выписок — соответствующим органам для принятия мер, о чем (равно как и о принятых мерах) обязательно следовало сообщать в сводке. «На­ряду со своими материалами ИНФО при составлении сводки в соответст­вии с циркулярным письмом № 34 должны использовать и весь материал других отделений ГО ГПУ, носящий информационный характер, особенно в отношении всего, что происходит в деревне, а также работы аппарата, обслуживающего деревню, о кооперации и торговле в неурожайных рай­онах. При этом источник происхождения материала также должен быть точно оговорен»43. В архиве среди материалов ИНФО сохранился анали­тический документ, составленный в августе 1924 г., в котором излагают­ся оценки материала, поступившего в Отдел с мест. В нем утверждалось, что за прошедший период со дня рассылки циркулярного письма № 34 сводки улучшились, но в них еще было немало «общих, бледных и ту­манных фраз», особенно в сводках по деревенской периферии.
Аналитиком было отмечено, что практически совсем отсутствовала оценка деятельности низовой кооперации в волостях, расположенных в стороне от железных дорог, не приводились факты конкуренции коопера­ции в деревне с частным лавочником, не сообщалось об ассортименте това­ров деревенских кооперативов, а информация о ценах черпалась из офи­циальных справок. Губотделы сообщали о недовольстве налоговой полити­кой по всему Союзу, но ни один из них, как отмечено в документе, не дал реальных сравнений по районам относительно ожидаемого валового сбора урожая и цен на хлеб в этих же районах в сопоставлении с примерными ставками налога. Отмечалось также, что во многих случаях ставки нало­гов на кустарей практически «убили возможности развития кустарных промыслов в качестве подсобного заработка»44. В документе выражалось недоумение, почему беднота, как правило, занимавшаяся кустарными и отхожими промыслами, не находит в этом плане поддержки как слой де­ревни, наиболее близкий к советской власти. «В сводках, — подчеркивалось в документе, — имеется много рассуждений о "кулаках" и их антагонизме с беднотой, причем граница между "кулаком" и просто зажиточным крес­тьянином не всегда ясна, а факты, иллюстрирующие этот антагонизм, приводятся редко... Случаи произвола местных властей, выявлению чего советское правительство придает особое значение, освещаются хуже, чем, например, в газете "Беднота"». На основании изложенных фактов был сделан вывод, что реорганизация информации на основах циркуляра № 34 «обстоит еще неважно» и что «реализация информации должна быть всюду обязательно проведена до 1-го октября на все 100% »45.
Совершенствование информационной работы в ОГПУ продолжалось. Специальная комиссия, работавшая в Госполитуправлении в январе 1925 г., признала целесообразным по причине параллелизма в работе провести слияние Информационного отдела и Отдела политконтроля, что и было проведено в жизнь. Когда в новом подразделении готовили оче­редной циркуляр по информации в развитие циркуляра № 34, и специа­листы отдела записали в проекте документа, что «больными местами» крестьянской жизни являлись землеустройство, лесоустройство, коопера-
38
ция и советский аппарат, то Ягода собственноручно добавил: «и нарсуд», но не выпустил документ в свет, а пометил: «в дело»4**.
Свое отношение к сводкам зафиксировал в записке начальнику ИНФО Прокофьеву председатель ОГПУ и ВСНХ Ф.Э.Дзержинский. Он указал на желательность подачи отзывов от руководящих лиц, которым сводки на­правлялись, в частности, поставил вопросы: «Насколько они отвечают дейст­вительности и не односторонни ли они, и приняты ли какие-либо меры и какие?». В заключение резюмировал: «Без этого эти сводки много теряют»47.
В материалах ИНФО сохранился черновой вариант доклада замести­теля начальника Отдела Буцевича от 15 мая 1925 г. По всей вероятности, готовилось совещание по проблемам информации о политическом поло­жении в деревне. В докладе отмечались характерные недостатки инфор­мационных сводок, о чем немало говорилось в прошлые годы. Однако, доклад Буцевича содержал и некоторые новые акценты в этом вопросе:
— сводки в основном отражали настроения бедноты и кулачества, неуделяли достаточного внимания середнякам, как основной массе крес­тьянства, их реакции на действительность;
— слабо отражались настроения, связанные с «разочарованием соввлас-тью», характерным для «маломощных слоев деревни», выброшенных приперевыборах из низового соваппарата, комитетов незаможных селян и др.Эти органы оказались в руках зажиточных слоев крестьянства, что, вчастности, сказалось на положении бедноты (незаможников на Украине,иногородних на Северном Кавказе, бывших партизан в Сибири);
— важным недостатком сводок Буцевич считал различное толкованиепонятия «кулак», что затрудняло работу аналитиков ИНФО. Он дает своеразъяснение понятия «кулак», представляющее интерес с историческойточки зрения. «Кулак, — писал он, — лицо, накопляющее капитал припомощи: 1) эксплуатации сложной с/х машины, обслуживающей целуюокругу и 2) кредитования натурой и деньгами крестьянства на ростовщи­ческих процентах, приводящего к кабальным отношениям в деревне.Эксплуатация наемного труда — признак недостаточно серьезный. Кулаксейчас часто сворачивает свое хозяйство (скрытые кулаки), имеет землюв размерах надела середняка или даже бедняка, одну лошадь, одну ко­рову, плюс одна—две сложные с/х машины. Кроме того кулаком необхо­димо считать следующих лиц: 1) деревенских торговцев, мироедов, атакже "совкулаков", т.е. создавших кулацкого типа хозяйство за счетзлоупотреблений в соваппарате; 2) мельников, скупщиков, прасолов и3) эксплуатирующих кустарей, крестьян-скупщиков и т.п.»48.
16 июля 1925 г. начальник 3 отделения Отдела политконтроля А.П.Крымский подписал документ с кратким обзором деревенской свод­ки за первую половину месяца, так как, по его мнению, месячная сводка такого рода к концу месяца как бы уже устаревала. Помимо изменения периода она менялась и по форме. Так, вместо деления по губерниям, она была представлена (сгруппирована) по вопросам, что давало «большую возможность разобраться в материале, легшем в ее основу»49.
Авторами обзора отмечалось, что в сводках преобладала информация о неурожае, о нужде и голоде и о наблюдающихся в деревне грабежах и убийствах. При этом о неурожае, голоде и нужде больше всего сообщений было из Воронежской и Тамбовской губерний, в меньшей степени — из Рязанской, Вятской, Харьковской и Одесской. Назывались и другие во­просы, находившие отражение в сообщениях: о непредоставлении льгот семьям красноармейцев, о пьянстве в деревне, о засилье кулачества, о не-
39
достойном поведении местных властей, о слабой постановке культурно-просветительной работы в деревне, о религиозных настроениях, о мест­ных партийных и общественных организациях и, наконец, относительно слухов о войне50.
Летом 1925 г. были подведены некоторые итоги, которые подтвердили эффективность указаний центра о постановке информационной работы на местах, изложенные в циркуляре N° 34 (1924 г.) и в разработанной вслед за ним Инструкции. В проекте нового циркулярного письма о норматив­ных документах 1924 г. говорилось, что они мыслились в качестве фун­даментальных по информационной работе. Информационные аппараты на местах должны были стать, особенно в сельских районах, своеобразным «рупором общеполитической жизни крестьянства», а низовые аппараты ИНФО — «информационными ячейками на периферии»51.
Для проверки эффективности усилий центра по налаживанию инфор­мационной работы изучались доклады с мест, а инспекторы ИНФО про­вели за полтора года двух- и трехкратные обследования местных инфаго. По мнению специалистов Отдела, деятельность информационных аппара­тов по эффективности признавалась недостаточной, так как в губотделах в полной мере не оценили ее значения в работе ОГПУ. Отмечалось, что еще не все руководители на местах осознали содержание политики пар­тии в деревне и задачи органов ОГПУ, вытекающие из решений XIV партконференции52.
Авторы проекта циркулярного письма дали весьма строгую оценку практике составления сводок на местах. «Главным источником для сво­док, — записано в документе, — как это ни странно, продолжают оста­ваться казенные материалы. Они только глаже и внимательнее обрабаты­ваются, редакционно замаскированы. Таблицы, например, не приводят­ся, зато в каждом обзоре, сводке старательно вкраплены цифры и факты, взятые казенным путем, подкрепленные ориентировкой, отчасти, состав­ляющего сводку лица, отчасти — начальника инфаго и отчасти — глав­ного корректора — начгуботдела — в постановке [информации] в губер­нии (почти повсеместно)»53.
Руководство ОГПУ и специалисты ИНФО знали слабые стороны ин-формсводок и делали необходимые корректировки, обращали внимание местных органов на главные вопросы. Информация ОГПУ имела спрос в высших эшелонах власти, о чем свидетельствовало циркулярное указание ЦК ВКП(б) № 1 от 2 февраля 1926 г., направленное во все партийные органы. В нем, в частности, отмечалось, что партийными органами «не­достаточно используются в работе материалы сводок и информдокладов ОГПУ. ЦК указывает на необходимость более внимательного отношения к этим материалам для учета политических настроений масс и устране­ния отмеченных злоупотреблений»54. Выписка из указания ЦК, касаю­щаяся содержания сводок, была срочно разослана в органы ОГПУ с ука­занием более строго относиться к проверке сообщаемых сведений.
26 апреля 1926 г. руководство ОГПУ сочло необходимым в очередной раз обратиться на места с указанием о мерах по устранению недостатков в работе информации. Особо подчеркивалось, что требуется не детальное освещение всех сторон жизни деревни, а уточнение случаев проявления недовольства крестьян и их негативного реагирования на политику влас­тей. В этих случаях в сводках следовало не только приводить факты, но и указывать масштабы явлений, сообщать, в каком «крестьянском слое» они распространены, а также реакцию всего окружающего населения.
40
Здесь же были сформулированы требования по уточнению информации. Они сводились к следующему:
♦а) Не допускать сообщений о выступлениях "крестьянина" или "гражданина" такого-то и "настроениях крестьянства". Приводя то или иное выступление или выявляя настроения прослоек деревни, надо точно отмечать, к какой прослойке относится данное лицо, о какой прослойке идет речь (бедняки, середняки, зажиточные, кулаки, пришлые элементы деревни, сельинтеллигенция).
б) Приводя факты, характеризующие настроения деревни, указывать каждый раз, какими прослойками данные настроения разделяются. При этом, однако, избегать попыток к широким обобщениям на этой почве.
Лучше всего при освещении хода всякого рода сходов, собраний и групповых разговоров точно указывать число участников и как реагирует та или иная часть собрания на эти выступления»55.
В методическом плане несомненный интерес представляет также при­мерный план доклада губотдела о применении Закона об аренде земли и найме рабочей силы в деревне, который прилагался к циркуляру ОГПУ от 9 августа 1926 г. N° 148124/ИО/145. Он состоял из двух разделов: «Аренда земли» и «Подсобный наемный труд в крестьянских хозяйст­вах». Первый имел два подраздела, каждый из которых включал пара­графы, которые следовало иллюстрировать конкретными примерами. Подраздел «Аренда крестьянских наделов» включал следующие парагра­фы: число арендных сделок по волости до опубликования закона; реги­стрируются ли арендные сделки; отношение кулаков, середняков и бед­няков к аренде; имущественное положение сдатчиков земли и арендато­ров; условия аренды: распространенность в волости субаренды и меры борьбы с нею; контроль земорганов. Подраздел «Аренда земель госфонда и совхозов» включал параграфы: отношение различных групп деревни к аренде земель; распространенность арендных сделок: условия аренды с приведением копий типичных арендных договоров; случаи нарушения договоров и хищнической эксплуатации земли арендаторами. Второй раз­дел «Подсобный наемный труд в крестьянских хозяйствах» включал параграфы: движение рабочей силы; работодатели и батраки; условия труда, конфликты; надзор за соблюдением декрета о найме; работа Все-работземлеса; политсостояние батрачества56.
Другой нормативный документ касался важных вопросов хлебозагото­вительной кампании 1926 г., в освещении которой органы ОГПУ обязаны были давать информацию как по линии ЭКУ, так и по линии Информа­ционного отдела. Циркуляром ОГПУ от 19 августа 1926 г. № 165555/159 в ходе выполнения общегосударственного плана заготовок местные орга­ны обязывались сообщать о недостатках в ходе этой кампании, в част­ности, о причинах задержки выпуска хлеба на рынок, чрезмерном коле­бании цен, несогласованности государственных и кооперативных загото­вителей, излишестве накладных расходов, неприспособленности элевато­ров и складов для хранения зерна, выявлении хищений, краж, наруше­ний в области финансирования (кредитование частных лиц, выдача ссуд под завышенный процент и не под реальный хлеб, несвоевременность вы­купа заготовителями заложенных в банке хлеботоваров).
По линии ИНФО предполагалось наладить регулярное освещение хле­бозаготовок в селах, волостях, уездах и районах (ход, работа низовых за­готовителей, какие группы деревни выбрасывают на рынок хлеб и какие его задерживают, политнастроения), цен на хлеб и технические культу-
41
ры, наличия товаров для деревни, злоупотреблений низовых заготовите­лей (продажа частникам, произвольное установление цен, обвешивания, взяточничество), скупки кулаками и мельниками, зажиточными крестья­нами хлеба для спекуляции. При освещении политических настроений особо следовало отмечать «все случаи антисоветской агитации кулачества и антисоветских элементов деревни в связи с хлебозаготовками, в част­ности, случаи агитации против вывоза хлеба на рынок и передачи его госзаготовителям и против экспорта хлеба за границу»57.
Материалы о хлебозаготовках по линии ИНФО следовало помещать в особом разделе инфсводки, составленной однотипно, строго в соответст­вии со всеми упомянутыми выше пунктами по порядку их изложения. Сводка же по линии ЭКУ могла содержать сведения исключительно о вы­явленных дефектах, ненормальностях и преступлениях в области хлебо­заготовок, а также данные о принятых или намеченных губотделом ме­роприятиях по результатам последних. Сведения в этих сводках инфор­мационного и цифрового характера были желательны лишь постольку, поскольку они действительно годились для иллюстрации основного содер­жания сводок5**. О проделанной работе в области хлебозаготовительной кампании местным органам ОГПУ надлежало высылать специальные сводки в ЭКУ и копии — в Информационный отдел ОГПУ, с тем расче­том, чтобы они поступали по адресу к 1-му и 15-му числу каждого меся­ца, начиная с первого сентября 1926 г.
Важное значение руководством ОГПУ придавалось информированию о ходе выборных кампаний на селе. Так, почтотелеграмма ОГПУ от 7 ян­варя 1926 г. требовала обратить внимание территориальных органов на роль бедняцких и середняцких слоев деревни в выборах и их позицию в ходе перевыборов в советы. В то же время циркуляр ОГПУ от 16 ноября того же года № 149504/ИО/206 содержал уже подробные указания об ос­вещении органами ОГПУ подготовки и хода массовой политической кам­пании. Первая группа вопросов касалась состава и конкретной работы из­биркомов, вторая — более подробного показа хода самой кампании по выборам с отражением реакции всех групп населения. В частности, ин­формация должна была отражать конкретные требования и лозунги, на­казы, критику переизбранных советов, степень активности избирателей, антисоветские проявления, социальный состав вновь избранных органов. Помимо общих вопросов информация должна была отражать данные о классовых процессах в ходе выборов в деревне. В документе указывалось: «В деревне необходимо дать картину соотношения классовых групп на выборах, выявляя роль отдельных прослоек.
Беднота. Активность и роль бедноты в выборах, работа по организа­ции бедноты; при наличии пассивного отношения к перевыборам — эко­номические и политические причины этого явления. Настроения специ­фических групп бедноты — партизан (Сибирь, ДВК и Северный Кавказ), незаможников (Украина), иногородних (Северный Кавказ) и отношение их к блоку с середняками.
Батраки. Роль батраков на выборах, работа среди батраков Всеработ-землеса.
Середняки. Отношение середняков к основным борющимся группам (беднякам и кулакам). Какие группы середняков и в каких случаях бло­кируются с беднотой и кулаками. Формы самостоятельных выступлений середняков.
42
Кулаки. Формы организации кулачества (кулацкие группировки, не­легальные собрания и т.д.) и методы его влияния на основную массу крестьянства (середняков и бедноту). Степень влияния кулаков на изби­рателей и причины их успеха в каждом отдельном случае. Какие кулац­кие лозунги пользуются успехом у середняков и бедноты. Попытки ку­лаков дискредитировать местные партийные и советские органы. Содер­жание и формы предвыборной работы кулачества, в частности, случаи подкупа и подпаивания избирателей.
Промежуточные группы деревни. Настроение и роль на выборах се-льинтеллигенции, кустарей, деревенских ремесленников, торговцев, ду­ховенства (каждой группы в отдельности)»59.
Материалы о ходе кампаний следовало помещать в сводках особым разделом, при значительном их количестве — выделять в отдельные спецсводки. По окончании каждой выборной кампании предполагалось составлять итоговый доклад.
По каналам ОГПУ в 1927 г. неоднократно направлялись циркуляры Главлита о недопущении публикации в печати материалов «тревожного ха­рактера», в частности, о перспективах на урожай и о затруднениях снаб­жения населения хлебом, чтобы не вызвать панические настроения и не срывать мероприятия властей по улучшению обстановки в этих делах60.
В 1927 г. руководство ОГПУ стало особо интересоваться реагированием населения на сложные внутренние и внешнеполитические события. Так, почтотелеграммой ИНФО № 103 от 25 мая 1927 г. предлагалось «срочно осветить спецсводками настроения рабочих, крестьян, казаков и интелли­генции в связи с разрывом с Англией»61. Циркуляр ОГПУ от 6 (7) июля 1927 г. N° 131 в связи с усложнением международной обстановки и ростом активности в районах Украины, Северного Кавказа, Закавказья, Белорус­сии и на Дальнем Востоке кулаков, бывших белых офицеров, петлюров­цев, бывших членов антисоветских партий, представителей духовенства, выступавших с погромной агитацией, призывами за крестсоюзы, пора­женческой агитацией в случае войны требовал от органов Госполитуправ­ления решительных мер по их предупреждению и пресечению62. По линии ИНФО предлагалось усилить в сводках информацию об отношении населения к важнейшим политическим событиям. В этих целях устанав­ливался двухнедельный срок выпуска периодических информационных сводок губернскими и окружными отделами ОГПУ. Из них предлагалось исключить разделы о низовом советском аппарате, о кооперации, землеу­стройстве, за исключением тех районов, где вопрос стоял особенно остро63.
Система информации ОГПУ в конце 20-х годов отличалась тем, что проблемы ее организации и качества сводок отошли на второй план. В материалах ИНФО проблематика преимущественно сконцентрировалась вокруг чрезвычайных хлебозаготовок, «классовой борьбы» с кулачеством и спекулянтами, открывшими новый этап массовых репрессий в деревне. Уже 4 января 1928 г. подготовленные ЭКУ ОГПУ шифртелеграммы №№ 6715 и 6716, подписанные Ягодой и руководством управления, на­правляются в конкретно указанные территориальные органы с требова­нием по согласованию с местными партийными и советскими органами провести массовые операции по арестам, как отмечалось, «наиболее круп­ных частных заготовителей зерновых культур, злостных хлеботоргов­цев», заведующих совхозами, продававших хлеб частным лицам, а также заготовителей и перекупщиков кожевенного сырья. По итогам операций предлагалось проводить ускоренное следствие с целью получения пись-
43
менных и свидетельских показаний, а затем направить эти материалы для рассмотрения внесудебным порядком на Особое совещание при Кол­легии ОГПУ. При этом следовало немедленно сообщать о реакции крес­тьян и о влиянии проводимых операций на состояние хлебного и коже-венно-сырьевого рынков64.
Как отмечалось в другой телеграмме зампреда ОГПУ М.А.Трилиссера, начальников ЭКУ и ТО ОГПУ от 10 января, все проблемы, возникающие на местах с хлебозаготовками, перевозкой хлеба и промтоваров, необходи­мо было освещать трехдневными сводками и почтотелеграммами65. В тот же день циркуляр Транспортного отдела ОГПУ № 3738/ТО обязывал мест­ные органы этой системы сообщать докладами 10 и 20 числа каждого ме­сяца о привлечении к уголовной ответственности крестьян, замеченных в направлении хлебофуража экстренными посылками без соблюдения соот­ветствующих упаковок, используемых для перевозок ящиков и корзинок.
О репрессивных мерах, сопровождавших хлебозаготовительную кам­панию на селе, требовалось не афишировать в открытых публикациях. Примечательны в этом отношении телеграммы местным органам, подпи­санные председателем ОГПУ Менжинским 15 января 1928 г., в которых в очередной раз подтверждалось запрещение «опубликовывать какие бы то ни было материалы из работы органов ОГПУ, особенно о массовых опе­рациях в связи с хлебозаготовками»66. При этом в телеграмме в Харьков полномочному представителю ОГПУ на Украине В.А.Балицкому персо­нально было выражено крайнее «недовольство сверху» по поводу появле­ния «чекистской литературы как вредной для дела хлебозаготовок». Ему давалось указание прекратить «печатание сообщений об операциях ОГПУ в связи с хлебозаготовками»67. Придавая большое значение мероприяти­ям по хлебозаготовкам, И.В.Сталин и В.М.Молотов в январе 1928 г. по­сетили некоторые регионы страны. Так, в связи с выездом Генерального секретаря ЦК ВКП(б) 14 января в Новосибирск Ягода и Прокофьев в те­леграмме № 6772 указывали полномочному представителю ОГПУ в Сиби­ри Л.М.Заковскому на необходимость подготовки доклада по имеющимся материалам о проводимых операциях68.
Как видно из документов, секретарь ЦК ВКП(б) Молотов после 11 ян­варя выезжал на Урал и в Башкирию, а с 23 января по распоряжению Ста­лина отбывал в районы Черноземья. Об этом свидетельствуют телеграммы ЭКУ ОГПУ № 6745 и 6814 в Свердловск, Уфу, Орел, Курск, Тамбов и Во­ронеж. Здесь его так же, как и генсека, требовалось ознакомить с матери­алами о результатах операции по хлебозаготовкам, доложить о настроени­ях крестьянства и влиянии государственных мер на состояние рынка69.
После отъезда Молотова из Башкирии Ягода 19 января 1928 г. при № 118 направляет срочную телеграмму в Уфу начальнику облотдела ОГПУ В.И.Музыканту о необходимости по телеграфу информировать центр об операциях в ходе проведения хлебозаготовок, о количестве арес­тованных по категориям сельского населения, о продвижении грузов с заготовленным зерном по железным дорогам и о репрессиях в отношении скупщиков талонов по обмену зерна на промышленные товары70.
Массовые операции и ускорение хлебозаготовок порождали нарушение законов, ущемляли интересы крестьян, так как сопровождались различ­ными репрессивными мерами в отношении сельского населения. В указа­ниях из Москвы «журили» местные власти за «всякие меры, не вытекаю­щие из директив центральных партийных и советских органов», но по-на­стоящему для достижения цели останавливать маховик репрессий никто
44
не собирался. Характерны в этом отношении шифртелеграммы, подписан­ные Ягодой в ПП, губернские и областные отделы ОГПУ. Так, в документе от 20 января 1928 г. N° 120 критиковались способы «выколачивания хлеба» местными властями, ОГПУ, милицией, уполномоченными по хлебозаго­товкам при помощи облав на базарах, установления заградительных отря­дов на дорогах, запугивания крестьян, вызовов их повестками и другими методами ускорения проведения хлебозаготовок. Наряду с этим в том же ука­зании органы ОГПУ нацеливались на изъятие частников и кулаков, при­держивавших хлеб, на борьбу со скупщиками хлеба и обменных талонов на промтовары и обязательную присылку докладов об итогах операции71.
В конце января — начале февраля 1928 г. основное содержание ука­заний ОГПУ на места по кампании хлебозаготовок касалось направления ими в Москву статистических (количественных) данных о репрессиях, о порядке рассмотрения дел в отношении подвергнутых уголовным наказа­ниям через судебные или внесудебные органы (Коллегия ОГПУ, Особое совещание, тройки при ПП ОГПУ) срочными докладами, сводками, справками и донесениями72.
Первая еженедельная спецсводка об усилении освещения хлебозагото­вительной кампании из ПП ОГПУ по Уралу, СКК, Сибири, Воронежско­го, Курского, Тамбовского, Саратовского губотделов ОГПУ ожидалась в ИНФО ОГПУ к 15 января 1928 г. Указанные органы ОГПУ обязывались обратить особое внимание на факты невывоза хлеба крестьянами на рынок и о слабой работе заготовительных аппаратов на местах7**. Вместе с тем, ЭКУ ОГПУ шифртелеграммой 7 января 1928 г. № 6734 в Харьков потребовал от украинских чекистов именем правительства предоставлять почтотелеграммами двухдневные сводки по хлебозаготовкам74. О боль­шой интенсивности освещения настроений среди крестьян в связи с хле­бозаготовками свидетельствовало указание ИНФО ОГПУ от 19 января № 3510/ИО в ПП ОГПУ Крыма, Сталинградский, Саратовский, Пензен­ский, Орловский, Астраханский и Оренбургский губотделы, Татарский и Вотский губотделы должны были сообщать в центр недельными спецсвод­ками, первая из которых намечалась на 23 января75.
ИНФО направил почтотелеграмму № 24 от 21 января 1928 г. в другие регионы, в частности, в ПП ОГПУ в ЛВО и БВО, Калужскому, Ярослав­скому, Тульскому, Владимирскому, Иваново-Вознесенскому, Костромско­му, Рязанскому и Вятскому губотделам ОГПУ с той целью, чтобы там обратили внимание на политические настроения крестьян в связи с хлеб­ными и сырьевыми заготовками, на вопросы снабжения хлебом потреб­ляющих районов, на факты массового развития мешочничества, а также состояние обязательных платежных сборов с крестьян. Наряду с этим надо было в спецсводках сообщать не реже одного раза в неделю о при­нуждениях крестьян к вывозу на рынок хлеба и сырья административ­ными мерами, об установлении заградительных отрядов и арестов среди крестьянской бедноты, что естественным образом отражалось на настро­ениях крестьянской среды76.
Вскоре во все органы ОГПУ были даны указания о направлении в ИНФО в качестве приложений к спецсводкам по хлебозаготовкам выпи­сок из корреспонденции красноармейцев для выяснения настроений крес­тьянства, а затем из центра проинформировали о том, что в связи с хле­бозаготовительной кампанией имеет место недовольство среди населения, о чем свидетельствовали письма крестьян из деревень77.
45
Относительно красноармейской переписки со своими родственниками и близкими в деревнях от зампреда ОГПУ Ягоды и заместителя начальни­ка 00 ОГПУ Я.К.Ольского начальники Особых отделов САВО, СибВО и ЗакВО получили соответствующие указания в шифртелеграмме № 3409 от 24 января 1928 г. В ней констатировалось, что меры по усилению хлебоза­готовок повлекли жалобы крестьян на «нажим» властей и деревенские письма насыщены высказываниями о восстановлении продразверстки и требованиями о создании крестьянских союзов. Помимо информирования центра о реагировании красноармейцев на хлебозаготовительную кампа­нию военные контрразведчики совместно с политорганами и командовани­ем обязывались активизировать разъяснительную работу в армейской среде78.
15 февраля 1928 г. начальник Информационного отдела ОГПУ Н.Н.Алексеев шифртелеграммой № 3528/ИО в Тифлис заместителю пол­номочного представителя ОГПУ в Закавказье Л.П.Берии рекомендовал из-за «невозможности стопроцентного охвата» корреспонденции в первую очередь обращать внимание на письма, идущие в армию из «хлебозаго­товительных районов», вплоть до их конфискации79.
Так как хлебозаготовки пробуксовывали, Главлит с ведома властей за­прещал открытое печатание планов хлебозаготовок по Союзу и по регио­нам, включая губернии80. Извращения и недочеты в ходе важнейших кампаний на селе заставили СОУ ОГПУ 31 марта 1928 г. потребовать от органов ОГПУ сигналов относительно принуждений крестьян к вывозу хлеба и приобретению займа, фактов избиения граждан, угрозы оружием, высылки и арестов, что вызывало недовольство бедняков и середняков81.
Вопросы сельскохозяйственных производственных кампаний продол­жали оставаться в центре внимания информации ОГПУ. 20 июня 1928 г. в развитие циркуляра ОГПУ № 165555/159 от 19 августа 1926 г. Ягода подписал документ, направленный почтотелеграммой во все ПП, губерн­ские и областные отделы системы. Этот документ интересен тем, что в нем изложены «новые особенности посевной кампании»: пестрота урожая по районам и посеянным культурам; известное повышение государствен­ных цен на зерновые культуры и разность цен на культуры по районам; экономическое регулирование частного рынка и прекращение со стороны властей рецидивов администрирования (например, закрытие базаров, проведение массовых обысков, недопущение продажи крестьянами хлеба частнику)82. Спецсводки требовалось выпускать еженедельно до конца посевной кампании и без распоряжения ОГПУ не прекращать. Хотя со­держание сводок до некоторой степени регламентировалось, но вопросы в основном повторяли все ранее изложенные в нормативных документах. Относительно хлебозаготовок интересным представляется следующее тре­бование для спецсводки: показать «создавание больших страховых хлеб­ных запасов крестьянством, злостное укрытие крупных хлебных излиш­ков и создание кулаками спекулятивных запасов путем скупки хлеба»83.
Одновременно готовились в ОГПУ так называемые тематические свод­ки, которые включали три раздела: политические настроения крестьян­ства; ход заготовок и ненормальность в работе разных организаций; анти­советская деятельность кулачества и другие антисоветские проявления вокруг заготовок81*.
Относительно реагирования крестьян на новый Закон о едином сель­скохозяйственном налоге органы ОГПУ обязывались составлять двухне­дельные спецсводки85. Что касается кампании по перевыборам советов, то в соответствии с директивами СОУ ОГПУ от 5 января и 21 августа
46
1928 г. на органы ОГПУ возлагалась обязанность отслеживать соблюде­ние Инструкции о выборах 1926 г., которая устанавливала нормы исклю­чения из избирательных списков кулацких и других «антипролетарских элементов» и всех тех, кто лишался избирательного права по Конститу­ции. За два—три месяца до выборов органы ОГПУ на местах при нали­чии достаточного материала для привлечения по статье 58 УК РСФСР на­целивались на ликвидацию кулацких группировок и отдельных лиц, ко­торые могли использовать перевыборы в контрреволюционных целях.
По линии ЭКУ ОГПУ с извещением партийных органов следовало про­вести расследования о должностных преступлениях в советском аппарате: в отношении специалистов — силами ОГПУ и только в том случае, если их действия повлекли нездоровые проявления среди крестьян и рабочих, а во всех других — передавать в органы прокуратуры86. Согласно цир­куляру ОГПУ от 22 июня 1928 г. отдельным разделом в двухнедельные оперативные сводки следовало помещать материалы по активным анти­советским проявлениям среди сельской интеллигенции87. Не были остав­лены без внимания и места скопления сельского населения на ярмарках, базарах, в трактирах и чайных, где замечены были массовые беспорядки, призывы к погромам органов власти, межнациональные столкновения, ведение антисоветской агитации88.
В феврале 1928 г. все органы ОГПУ получили задание по освещению посевной кампании 1928 г. специальными сводками, в которых следовало обращать внимание на тенденции к сокращению тех или иных культур и на причины этого, на недостаточное участие в проведении посевной ис­полкомов советов, земельных органов, сельхозкооперации и других ответ­ственных за это учреждений89.
6 марта 1928 г. при № 61 по линии ЭКУ ОГПУ конкретно в ГПУ Крыма, УССР и Немецкой республики, в ПП Белоруссии, СКК и Казах­стана, в Рязанский, Пензенский, Смоленский, Астраханский, Сталин­градский, Калужский, Самарский, Оренбургский, Саратовский, Нижего­родской губотделы, в Башкирский и Чувашский облотделы ОГПУ была разослана почтотелеграмма с предупреждением о наличии плохого каче­ства зерна, предназначавшегося для семенной ссуды. В ней указывалось, что зерно не соответствовало необходимым для сева кондициям. ЭКУ ин­формировало, что по согласованию с Наркомземом разновидности зерна семенной ссуды должны были иметь следующие кондиции: по овсу не ниже натуры 68 золотников и всхожесть не ниже 85%, а по пшенице натура не ниже 125 золотников. При этом отмечалось, что «распределе­ние семссуды бедняцкой и середняцкой части деревни происходит с боль­шой затяжкой и волокитой»90. Из-за невыполнения планов по отгрузке семенного зерна в конце месяца ЭКУ почтотелеграммой № 86 от 27 марта потребовало дать проверенную информацию, нет ли в этом злого умысла.
15 марта 1928 г. ЭКУ направило в органы ОГПУ специальный цирку­ляр № 67 «О весенней посевной кампании», которой, как было отмечено, придавалось «огромное политическое и хозяйственное значение»91. Цир­куляр указывал на основные задачи, которые следовало решить в ходе посевной кампании: расширение посевной площади под товарными и тех­ническими культурами в бедняцких и середняцких хозяйствах; расшире­ние посевов в совхозах и колхозах, организация новых производственных коллективов на надельных и на пустующих землях Госфонда.
В соответствии с этими задачами органам ОГПУ предлагалось просле­дить и сообщить в ЭКУ ОГПУ первые результаты не позднее 1 апреля, а
47
по окончании посевной кампании — не позднее 15 мая о следующем: до­статочность и своевременность отгрузки семян и их качество, справедли­вость его распределения; получение кредитов и удовлетворение заявок колхозов; отвод пустующих земель облЗУ и ГЗУ посевщикам; поступле­ние и качество сельскохозяйственных машин и орудий, правильно ли распределение тракторов и соблюдается ли при этом «классовая линия»; в достаточной ли мере используются зерноочистительные и прокатные пункты; факты засылки семенного зерна и сельскохозяйственных машин не по назначению или свыше заявок; работа облЗУ, ГЗУ, сельскохозяй­ственной и кредитной кооперации, губсельтрестов и филиалов акционер­ного общества «Сельхозснабжение»; халатность, расхлябанность, бесхо­зяйственность и прочие ненормальности, которые следовало срочно уст­ранить при содействии местных партийных и советских органов; о при­влечении виновных в злоупотреблениях к судебной ответственности92.
Информация аналогичного порядка поступала и по линии Информа­ционного отдела, который требовал с мест освещение посевной кампании. Циркуляром ИНФО от 24 апреля 1928 г. № 111 вменялось местным ор­ганам ОГПУ выявлять деятельность кулачества по сокращению посевных площадей путем свертывания хозяйств, фиктивного раздела дворов, скрытой аренды и агитации середняков, отражать случаи совместных вы­ступлений агрономического персонала с зажиточной верхушкой села, со­общать о гибели озимых, случаях пересева, а также о фактах бескорми­цы в связи с поздней весной. Наряду с этим требовалось при составлении сводок больше внимания уделять вопросу производственного коопериро­вания в деревне в ходе посевной кампании и отношению широких слоев крестьянства к коллективизации, нарушениям при этом классового прин­ципа при распределении семенной и денежной ссуды, а также сельскохо­зяйственных машин93.
Накануне осенней посевной кампании 1928 г. в свете постановления СНК от 21 июля этого года органам ОГПУ циркуляром ИНФО от 7 ав­густа 1928 г. № 201 предписывалось «усилить освещение хода контрак­тации посевов», в связи с чем они должны были не реже одного раза в две недели присылать спецсводки и выделять эту информацию особым в них разделом. В числе вопросов по контрактации, поставленных центром, фигурировали следующие: подготовленность сельхозкооперации к их осу­ществлению, состояние снабжения крестьян, подписавших контракты, кредитами, семенами и машинами; нарушения § 3 постановления СНК о порядке заключения контрактов и несоблюдение при этом классового принципа; деятельность или бездеятельность в этом вопросе кооперации и низового советского аппарата; отношение всех слоев крестьянства; пра­вильность использования поставщиками отпущенных им кредитов под посевы и контроль за кредитами; отношение крестьян к заключению дол­госрочных контрактов, согласно § 9 постановления СНК94.
В 1929 г. по указаниям ОГПУ информация о всех событиях в деревне активизировалась в разгар лета. Циркуляром ИНФО от 12 июля №148 предлагалось двухнедельными спецсводками систематически освещать следующие аспекты проведения налоговой кампании: правильность при­менения статьи 28 Положения ЕСХН в части обложения кулаков в ин­дивидуальном порядке; правильность применения льгот, предусмотрен­ных новым законом посевщикам, проводящим в своих хозяйствах агро­минимум, и чтобы этими льготами не воспользовались кулаки; их попыт­ки избежать обложений; деятельность низового советского аппарата по
48
разъяснению налоговой политики; отношение к новому налогу всех слоев крестьянства, особенно указывать на конкретные требования и поправки, вносимые крестьянами в закон на общих собраниях и конференциях о сроках платежа, о нормах доходности, ставках шкалы и объектов обло­жения, информировать о причинах антиналоговых выступлений бедняков и середняков95. Циркуляр ориентировал местные органы о сроках предо­ставления спецсводок по территориям: 1-го и 15-го числа каждого месяца — ПП ОГПУ по БВО, Западному краю, ЛВО, ЦЧО, Украина, Нижегород­ская область, Ивановская область, СВО и окротдел Московской промыш­ленной области; с 5-го по 20-е число — ПП ОГПУ по Северной области, СКК, НВК, Урал, Сибирь и ДВК.
Почтотелеграммой от 13 августа 1929 г. № 171 ИНФО потребовал срочного сообщения с мест полных данных об индивидуальных крестьян­ских обложениях96. Как и в прошлые годы, достаточно много внимания было уделено информации о хлебозаготовках. ЭКУ ОГПУ в категоричной форме поставило задачи в этом направлении на 1929—1930 гг. отказать­ся от общего освещения хода этой кампании, а заняться выявлением де­ятельности «вредительских организаций». Чтобы не перегружать сводки, конкретные сроки подачи не устанавливались, но их предоставление предусматривалось не реже двух раз в месяц, а о ходе хлебозаготовок требовалось готовить еженедельные сводки97.
Решительные действия властей по наступлению на кулака находили отражение в указаниях ОГПУ местным органам. 23 сентября 1929 г. за подписью руководства Госполитуправления во все полномочные предста­вительства была направлена почтотелеграмма ЭКУ № 214, относящаяся к хлебозаготовкам, в которой выдвигалось требование «решительно уда­рить по кулаку в деревне, сопровождая этот удар правильной классовой линией в отношении бедняка и середняка»98. Кулак объявлялся препят­ствием в ходе хлебозаготовок, и о репрессиях в отношении него полно­мочным представительствам надлежало отчитываться пятидневными сводками, причем первая сводка за пятую пятидневку сентября ожида­лась не позднее 25 сентября. Краткие телеграммы и месячные сводки по этим вопросам объявлялись недостаточными из-за ограниченности инфор­мации или ее «устаревании». 17 сентября 1929 г. ЭКУ в почтотелеграмме № 209 повторило требования о необходимости сообщения еженедельными сводками о мерах по выявлению кулаков, частников, городских перекуп­щиков и должностных лиц, причастных к срыву хлебозаготовок и хлебо-снабжению, а также о рецидивах спекуляции на транспорте и о злоупот­реблениях в сдаче хлеба колхозами и совхозами. В связи с окончанием в большинстве районов осеннего сева ИНФО предписывалось 'органам ОГПУ прекратить высылку спецсводок и докладных записок. Последний документ о предварительных итогах посевной должен был быть составлен и направлен в центр не позднее 20 октября 1929 г."
Осенью 1929 г. ОГПУ интересовали предварительные итоги коллекти­визации. Так, по указанию СОУ ОГПУ № 225, подготовленному инфор­мационным отделом 2 октября, следовало сообщать сводками (не позднее 15 октября) о начале, ходе и последствиях сплошной коллективизации по всем районам СССР, а докладными записками (не позднее 15 ноября) о взаимоотношениях крупных колхозов «с окрестным крестьянством»100. На следующий день ИНФО направил на места почтотелеграмму № 226 об освещении спецсводками итогов проведения Дня урожая и коллекти­визации, которые следовало направлять в Отдел к 30 октября101.
49
Рассматривая постановку информации ОГПУ в обозримый период, можно сделать следующие выводы. Информационная работа осуществля­лась в рамках государственной политики, поэтому находила поддержку и была востребована высшими эшелонами власти. Органы ОГПУ, как со­ставная и надежная часть вертикали управления из центра, осуществля­ли не только свою главную функцию по обеспечению безопасности госу­дарства, но и одновременно решали задачу государственной информации — иметь объективную картину событий и происходящих процессов по всем регионам страны. Поступавшая для анализа в ОГПУ политико-экономи­ческая информация носила строго дозированный характер распределения среди элиты советского общества. Придавая большое государственное зна­чение обобщенной информации, ОГПУ, с ведома партийных органов, осу­ществляло меры по ограничению доступа к ней: высокие грифы секрет­ности документов, незначительное количество подготовленных к отправ­лению экземпляров, персональная рассылка по конкретным адресатам, замена в необходимых случаях полных сводок выписками, обязательное уведомление об уничтожении за минованием надобности, особое хранение этих материалов в ведомствах и т.д. С учетом уровня информации имело место постоянное внимание руководства ОГПУ к ее полноте и качеству: больше доверия оперативной информации; консультации с ведомствами и как обратная связь — запросы об их реагировании; уточнения на мес­тах путем новых запросов; сличение данных с материалами ЦСУ; анализ информационного материала специалистами-аналитиками ИНФО ОГПУ и координация выпуска информационных сводок и обзоров с другими опе­ративными подразделениями Госполитуправления.
Ликвидация губернских троек по госинформации стала результатом устранения местнических тенденций при составлении и направлении губот-делами материалов в центр. Произошло качественное улучшение инфор­мационного материала, о чем свидетельствовало выделение составителя­ми в документах наиболее важных вопросов, наличие выводов и обобще­ний, подача цифрового и другого фактического материала. Наметилось более адекватное реагирование информационных служб ОГПУ на проис­ходящие в стране и за рубежом события. Аналитики ИНФО понимали, что рассылаемые ими на места большие вопросники, в частности, по де­ревенским проблемам, не могли во всех случаях предвидеть реалии жизни, поэтому из центра осуществлялись постоянные корректировки по наиболее актуальным вопросам, относящимся к насущным темам дня, по географии и хронологии событий, по характеру явлений, а наряду с этим оставлялось место для творческого и самостоятельного подхода с учетом того, что выходило за рамки предписаний.
В постановке информации ОГПУ несомненной вехой стал подготовлен­ный специалистами ИНФО на основании опыта предшествующих лет цир­куляр № 34 от 23 февраля 1924 г. По своему содержанию он касался всех сторон жизни страны, ориентировал органы ОГПУ на отслеживание ситуа­ции в стране в целом и в каждом регионе в отдельности, методически и прак­тически позволял решать основную задачу информации Госполитуправле­ния — давать достаточно правдивую картину социально-экономических и политических процессов, происходивших в Советском Союзе на пере­ломном этапе его развития. Ежедневные, трехдневные, недельные, еже­месячные и другие, по хронологическим рамкам, сводки, обзоры и докла­ды стали как бы зеркалом событий страны и, в особенности, в деревне.
Проблемы организации информационной работы и качества сводок, относящиеся в основном к первой половине 20-х годов, к 1930 г. отошли
50
на второй план. Наметился явный уход от детализации содержания сво­док, больший упор делался на выделение главных, актуальных для влас­ти проблем деревенской жизни. В указаниях на места акцент смещался на уточнение фактов и явлений. При этом произошел отход от географи­ческого принципа построения сводок к предметно-вопросному, по темати­ке они стали более дифференцированными.
Основными вопросами информационных материалов по деревне остава­лось отслеживание реакции населения на важнейшие кампании: посевные работы, сбор урожая, продналоговая политика, а к концу 20-х годов — выбо­ры в местные органы власти, коллективизация и раскулачивание. По свод­кам и другим информационным документам четко прослеживается измене­ние политики советской власти по отношению ко всем группам крестьян­ского населения, в том числе к сельской интеллигенции, советским чинов­никам, духовенству и др. Обращают на себя внимание попытки централь­ной власти учитывать при проведении своей политики в деревне нацио­нальный, социальный, сословный, родоплеменной составы населения в раз­личных регионах СССР. В связи с курсом советской власти на ликвида­цию кулачества информационные материалы с мест по содержанию все чаще стали заполняться сведениями репрессивного характера, подготовленными по материалам подразделений ЭКУ и Секретного отдела ОГПУ. Помимо важных мер борьбы с хищениями, воровством и жульничеством осущест­влялась необоснованная карательная политика и ограничения в отноше­нии так называемых «социально чуждых элементов», «бывших людей», духовенства и представителей сельской интеллигенции, что соответствова­ло установкам в рамках политики сплошной коллективизации в деревне.
Все сказанное как о характере информационной работы ОГПУ, так и о составе и содержании информационных материалов, свидетельствует о том, что последние являются необходимым и важным источником по изу­чению истории советской деревни. Очень существенно, что в плане источ­никоведческой критики сводок, обзоров и других информационных доку­ментов весьма ценны для историков приказы, циркуляры, инструкции и доклады, готовившиеся аналитиками и другими специалистами ОГПУ. Привлечение других исторических документов данного времени позволя­ет критически оценить степень полноты и достоверности публикуемых в сборнике информационных материалов, но нельзя не согласиться, что строгая регламентация при сборе данной информации, ее целевое назна­чение, уровень использования, хронология, география и масштабы охвата событий, акцентирование внимания на основных явлениях и процессах, происходивших в указанные годы в СССР, заслуживают того, чтобы счи­тать опубликованные авторами источники в ряду наиболее важных при изучении истории России XX столетия.
В.К.Виноградов
1 См.: ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 42. Л. 39.
2 См.: там же. Л. 22.
3 См.: там же. Л. 18; Ф.2. Оп. 2. Д. 892. Л. 473.
4 ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 42. Л. 1.
5 См.: там же. Л. 1—2.
6 Там же. Л. 19.
7 Там же. Л. 20.
8 Там же. Л. 42.
9 Там же. Л. 44, 49 (почтотелеграммы от 2 мая 1923 г. и от 19 июля 1923 г.).
51
10 ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 1. Д.42. Л. 54.
11 Там же. Д. 880. Л. 440.
12 Там же. Л. 419, 440.
13 Там же. Л. 440.
14 Там же. Д. 42. Л. 35—36.
15 Там же. Л. 36.
16 Там же.
17 См.: там же. Оп. 2. Д. 31. Л. 5—6.
18 См.: там же. Л. 8—10.
19 Там же. Л. 9.
20 Там же. Л. 10.
21 См.: там же. Л. 17—22.
22 Там же. Д. 1. Л. 3.
23 Там же. Л. 4.
24 См.: там же. Л. 5.
25 Там же. Л. 6.
26 Там же.
27 См.: там же. Л. 9—11.
28 См.: там же. Л. 12—13.
29 См.: там же. Л. 14.
30 Там же. Л. 16.
31 Там же. Д. 747. Л. 7.
32 Там же.
33 Там же.
34 См.: там же. Д. 1. Л. 19.
35 См.: там же. Д. 747. Л. 33—34.
36 Там же. Д. 31. Л. 88.
37 Там же.
38 Там же. Л. 92.
39 Там же. Д. 748. Л. 27.
40 См.: там же. Д. 749. Л. 35—36.
41 Там же. Д. 31. Л. 125—127 об.
42 Там же. Л. 127—127 об.
43 Там же. Л. 127 об.
44 Там же. Д. 747. Л. 39.
45 Там же. Л. 40.
46 Там же. Оп. 3. Д. 7. Л. 92.
47 Там же. Л. 99.
48 Там же. Д. 587 Л. 63.
49 Там же. Д. 8. Л. 39.
50 См.: там же. Л. 39.
91 Там же. Оп. 2. Д. 747. Л. 41.
52 Там же. Л. 48.
53 Там же. Л. 54.
54 ЦА ФСБ РФ. Ф. 66. Оп. 1. Д. 163. Л. 279.
55 Там же. Л. 332—333.
56 См.: там же. Д. 164. Л. 148—151.
57 Там же. Д. 185. Л. 246.
58 Там же.
59 Там же. Д. 164. Л. 348.
60 См.: там же. Д. 172. Л. 266—267 (циркуляр ИНФО № 47 от 21 марта1927 г.; там же. Д. 172. Л. 406—407 (циркуляр ИНФО № 89 от 7 мая 1927 г.).
61 Там же. Л. 447.
52
62 ЦА ФСБ РФ. Ф. 66. Оп. 1. Д. 172. Л. 522.
63 Там же. Л. 525.
64 См.: ЦА ФСБ РФ. Ф.2. Оп. 6. Д. 982. Л. 97, 99. Телеграмма № 6715 опуб­ликована в сборнике документов «Трагедия советской деревни. Коллективизацияи раскулачивание. 1927—1939». T.I. M., 1999. С. 136.
65 См.
66 Там
67 См.в» См.69 См.
ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 6. Д. 982. Л. 246.
же. Л. 450.
там же. Л. 451.
там же. Л. 434.
там же. Л. 291, 672 (О поездке Молотова на Урал, в Башкирию, в ЦЧО
См.: Трагедия советской деревни. Т. 1. С. 156, 172).
7° См. "См. "См. «ЦА "См.
75 См.
76 См."См.
там же. Л. 606.
там же. Л. 629.
там же. Л. 702; Д. 983. Л. 128, 216, 249, 299, 340, 383. ФСБ РФ. Ф. 66. Оп. 1. Д. 187. Л. 18.
ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 6. Д. 982. Л. 201.
там же. Л. 597. ЦА ФСБ РФ. Ф. 66. Оп. 1. Д. 187. Л. 30.
там же. Л. 45 и 48 (почтотелеграммы ИНФО ОГПУ № 28 и 31, соот­ветственно от 25 января и 2 февраля 1928 г.).
78 См.: ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 6. Д. 982. Л. 731. Доклад Ольского от того же числав указанном сборнике документов «Трагедия советской деревни». Т. 1. С. 170—171.
79 См.: ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 6. Д. 983. Л. 431.
80 См.: ЦА ФСБ РФ. Ф. 66. Оп. 1. Д. 187. Л. 55 (почтотелеграмма ИНФО № 37от 8 февраля 1928 г.).
81 См.: там же. Л. 152.
82 См.: там же. Д. 185. Л. 243.
83 Там же. Л. 243, 243 об.
84 Там же. Л. 243 об.
85 См.: циркуляр ОГПУ № 152 от 5 июня 1928 года (там же. Л. 116).
86 См.: там же. Д. 183. Л. 302—303.
87 См.: циркуляр ОГПУ № 172 от 22 июня 1928 года (там же. Д. 185. Л. 185).
88 См.: циркуляр ОГПУ № 122 от 8 мая и № 211 от 16 августа 1928 г. (тамже. Л. 28, 29, 293).
Л
89 См.: почтотелеграмму ИНФО от 22 февраля 1928 г. № 50 (там же. Д. 187.78).
90 Там же. Л. 96 и 136.
91 Там же. Л. 103.
92 См.: там же. Л. 103 и 107.
93 См.: там же. Л. 201.
94 Там же. Д. 185. Л. 262, 262 об.
95 См.: там же. Д. 196. Л. 26, 27.
96 См.: там же. Л. 61.
г.
(л
97 См.: там же. Л. 58—58об; почтотелеграммы ЭКУ от 19 августа 192970 об.) и 28 августа 1929 г. (л. 95).
98 Там же. Д. 196. Л. 133, 147, 148, 149.
99 Там же. Д. 197. Л. 48.
100 См.: там же. Л. 407.
101 См.: там же. Д. 196. Л. 171.
Археографическое предисловие
Представляемый вниманию читателей второй том документальной серии «Деревня глазами ВЧК—ОГПУ—НКВД» является научной публи­кацией комплекса информационных документов центрального и местного аппарата ОГПУ за 1923—1929 гг. Работая над этим томом, составители стремились не только максимально раскрыть различные аспекты заяв­ленной темы, но и показать особенности информационной работы ОГПУ в этот период. Вследствие этого документальный состав сборника отлича­ется от первого тома.
Значительное место в нем занимают аналитические документы: обзо­ры, докладные записки. Начиная с середины 1922 г. и на протяжении всего десятилетия, в центральном аппарате ВЧК—ОГПУ составлялись ежемесячные обзоры о политическом и экономическом состоянии СССР. Специальный раздел обзоров был посвящен крестьянству. Важной осо­бенностью обзоров, как исторического источника, является наличие раз­нообразных приложений к ним: статистических таблиц, листовок, воз­званий и др.
Несомненный научный интерес представляет и публикация в сборнике двух докладных записок Ф.Э.Дзержинского в Политбюро ЦК РКП(б), на­писанных весной и летом 1924 г. Они характеризуют отношение Дзер­жинского к экономическим процессам и свидетельствуют о том, что в это время председатель ОГПУ считал главными не карательные, а экономи­ческие меры в борьбе с повстанческим движением крестьянства.
Со второй половины 20-х годов в ОГПУ стали составляться обобщаю­щие документы по отдельным аспектам деревенской жизни, анализиро­вавшие события нескольких лет. Так, в сборнике публикуются доклад­ные записки: о кулацком терроре в деревне в 1924—1928 гг., об антисо­ветских проявлениях в деревне в 1925—1927 гг., о распространении антисоветских листовок, воззваний и прокламаций в 1926—1928 гг.
Наряду с появлением значительного количества документов аналити­ческого характера в рассматриваемый период произошли изменения в со­ставе информационных документов. Весной 1924 г. был прекращен вы­пуск земсводок и ежедневных госинформсводок, являвшихся основой ин­формационного комплекса предшествующих лет. Первоначально были предприняты попытки перейти на двухнедельные, а затем на недельные госинформсводки, была выбрана трехдневная форма выпуска.
Изменилась структура госинформсводки: содержательная часть стала начинаться с перечня важнейших сведений, занимавшего, нередко, целую страницу. Оперативное информирование ведомств, в частности Наркомата земледелия, стало осуществляться путем рассылки отдельных выписок из сводок губотделов ОГПУ или других сводных материалов. На­ряду с названными видами документов (информсводки, земсводки, вы­писки из информсводок) в сборнике публикуются различные тематичес­кие сводки, составлявшиеся информотделом ОГПУ в 1925—1926 гг.: о со­стоянии губерний, охваченных недородом; об экономическом расслоении и политсостоянии деревни; по вопросам землеустройства; о состоянии ни-
54
зовой сельской кооперации; настроениях сельской интеллигенции; ходе колхозного строительства и др.
Еще одной формой работы по выявлению настроений в деревне, кото­рой придавалось большое значение в ОГПУ, являлась перлюстрация крес­тьянских писем. В публикуемой в сборнике сводке крестьянских писем приведены не только негативные оценки действий Советской власти, но и выдержки из тех писем, авторы которых активно поддерживали про­исходившие изменения (см. док. № 155, 326). В одном из сопроводитель­ных писем такие сводки охарактеризованы как материал, «наиболее полно и непосредственно освещающий настроения крестьянства»1. Живой голос крестьянства звучит в письмах, листовках, в лозунгах массовых выступлений. Такого рода документы помимо конкретного фактического материала дают возможность отметить еще одно важное обстоятельство — стремление ОГПУ получать полную и адекватную информацию о проис­ходивших процессах в обществе.
Правильность такого вывода подтверждает и докладная записка на­чальника информотдела ОГПУ Г.Е.Прокофьева «О движении бандитизма в СССР за период с 1 января по 1 октября 1925 г.» (см. док. № 204). Статистические данные, приведенные в ней, вызвали сомнение у руковод­ства ОГПУ. Для проверки была собрана специальная комиссия, которая пришла к выводу, что с мест, особенно из Украины, поступили недосто­верные сведения, а соответствующие отделы ОГПУ недостаточно крити­чески отнеслись к ним2.
В период 1927—1929 гг. документы обзорно-аналитического характе­ра превалируют, потому что информация органов безопасности естествен­ным образом стала отражать внутренние процессы с изменениями поли­тического курса в стране. Большевистский режим уже не мог управлять по-старому и для того, чтобы осуществить переход к новой политике — политике чрезвычайных мер — грубого, безжалостного нажима на крес­тьянство: выколачивания хлебозаготовок, применения репрессий и дру­гих — стал все чаще использовать в качестве основного инструмента ка­рательные меры. Поскольку взаимоотношения с крестьянством расцени­вались как вопрос государственного значения, закономерно, что именно органы политического контроля с присущими им полномочиями, силами и средствами должны были обеспечивать достижение цели. Поэтому перед ОГПУ в качестве политической и практической была поставлена задача самого непосредственного участия с другими заинтересованными ведомствами решения всего комплекса проблем, существовавших в дерев­не, вплоть до борьбы с сельскохозяйственными вредителями (см. док. № 323, 341). Стремление всесторонне отслеживать и контролировать си­туацию привело к необходимости подготовки для высшего руководства подробных многостраничных докладных записок итогового характера (см. док. № 266, 322). Несмотря на большой объем, отказаться от их публикации было невозможно, потому что они представляют безусловную ценность для исследователей истории советского крестьянства, подтверж­дая или опровергая уже сложившиеся представления по различным ас­пектам проблемы. Составители поставили перед собой задачу открыть для научной общественности в новых исторических условиях полноцен­ный комплекс источников.
В сборнике публикуются документы двух архивов: Центрального ар­хива ФСБ РФ (ЦА ФСБ РФ) и Российского государственного архива эко­номики (РГАЭ). Все документы публикуются впервые.
55
Сборник построен по хронологическому принципу. В том случае, если документы выходят за рамки названного периода, они публикуются в виде приложения к разделу. Документы одного вида и происхождения, находящиеся в пределах какого-то отрезка времени, приводятся под групповыми заголовками. В этих случаях заголовки отдельных докумен­тов содержат лишь порядковый номер документа в сборнике, затем через косую черту делопроизводственный номер документа, а в круглых скоб­ках — валовый номер. Грифы «секретно» и «совершенно секретно», имеющиеся у всех публикуемых документов, не воспроизведены. Также опущены пометы и резолюции делопроизводственного характера. Из де­лопроизводственных реквизитов шифротелеграмм воспроизводится толь­ко исходящий номер, поскольку именно на него имеются отсылки в пос­ледующих документах. Подписи под документами не воспроизводятся, за исключением авторских или тех, подписи под которыми не соответство­вали обычной практике. Например, если госинформсводка подписана не начальником информотдела, как обычно, а заместителем председателя ОПТУ Г.Ягодой. Листы рассылок не публикуются.
Часть представленных в сборнике документов опубликована в извле­чении. Информация, не относящаяся к теме сборника, и повторяющиеся сведения опускаются без оговорок. К сожалению, пришлось отказаться от публикации некоторых приложений к итоговым документам (листовки, воззвания, программные документы оппозиционных группировок и др.), в таких случаях в тексте сделана специальная ссылка.
Подготовка сборника осуществлялась в соответствии с «Правилами из­дания исторических документов» (М., 1990) и с учетом особенностей ар­хеографического оформления, принятого при подготовке 1-го тома.
Сборник снабжен научно-справочным аппаратом. Он включает в себя введение и археографическое предисловие, примечания по тексту и содер­жанию публикуемых документов, комментарии к упоминаемым в тексте фамилиям, а также подборку таблиц в качестве приложения к тому. В именной комментарий не включаются биографические сведения о широко известных государственных, политических и военных деятелях (В.И.Ленин, И.В.Сталин, А.И.Деникин и т.п.). К сборнику составлены именной и гео­графический указатели.
Л.Борисова Н.Перемышленникова
1 РГАЭ. Ф. 478. Оп. 1. Д. 1422. Л. 192.2 ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 4. Д. 54. Л. 40—40 об.